РЖД: По пути или по барабану? Иерархия, карьерная лестница и условия труда путейцев

Комфорт пассажира в поездке зависит не только от уюта в вагоне и вышколенности проводников, а безопасность движения — не только от квалификации машинистов. Есть на железной дороге звено, которое отвечает за это и многое другое напрямую. Это путейцы. Корреспондент vgudok.com побеседовал с работником одной из дистанций пути (ПЧ) на Санкт-Петербургском узле и узнал, как живут эти труженики стальных магистралей.

До недавнего времени (2014-2015 гг.) конечное подразделение ПЧ именовалось устаревшим словом «околоток». Во главе околотка стоял дорожный мастер, в подчинение которого входили путевые бригады, возглавляемые бригадирами пути. Они знали свои рабочие отделения назубок, до последней шпалы, являясь глазами мастера и околотка. Им было вверено обходить участок по два раза в месяц. Опытный бригадир пути был «сам себе режиссёр», а мастер лишь обеспечивал процесс его «постановок» — добывал недостающий материал, инструмент, помогал людьми.

Основными целями перехода с околоточной системы на участковую были повышение уровня планирования и распределения ресурсов, а также разделение функций контроля и содержания для повышения надёжности пути. В итоге околотки переименовали в линейные участки, которые вошли в состав эксплуатационных. Создали бригады по планово-предупредительным работам, в задачи которых входила деятельность по текущему содержанию пути. За линейными участками остались неотложные работы в своих границах.

Такой подход подразумевал обеспечение мобильности путевых бригад. Укрупнённые катаются по всему участку (примерно 50 км) и, как говорят, «держат балльность» (измеримый показатель содержания пути по результатам прохода вагона-путеизмерителя), а неотложные выполняют работы в границах станций, тем самым исключая перемещения монтёров с одного рабочего отделения на другое. Появились и контролёры состояния пути. Здесь начальство немного перемудрило.

А что же сами путейцы? Жизнь их нелегка и зачастую тяжелее будней других железнодорожников.

Думая, что контролёры не предоставляют объективных сведений о неисправностях пути (не подставлять же своих), их перевели в цех дефектоскопии, делая независимыми от дорожных мастеров. На деле руководители дистанций всё равно не позволяют контролёрам выдавать грубые запретные меры, требующие ограничения скорости или закрытия движения на главных путях. Ведь это показатели, за которыми гонится начальство, порой пренебрегая главным — безопасностью движения. А чуть что — «виновный» контролёр. Бригадиры, не имея конкретного отделения, мечутся от одного дела к другому. Порой за день планы работ меняются по 4-5 раз.

Другой аспект — компьютерные нововведения. Неисправности, выявленные при любых видах осмотров, попадают в программу ЕК АСУИ, на каждое замечание создаётся свой «инцидент». Если раньше закрепление, к примеру, ослабшего стыкового болта занимало 30 секунд, то теперь работа в программе занимает 10 минут. Ещё одна «прелесть» цифровизации — система КАСАНТ, о которой мы много раз упоминали. По всем отказам технических средств (ОТС) существует право, за превышение которого кто-то получает по шапке.

Как-то из-за неисправности в дроссель-трансформаторе «загорелся» участок (показывал ложную занятость). У дистанции сигнализации, централизации и блокировки (ШЧ), ответственной за неисправность, по случаям ОТС уже был близок перебор. По договорённости с ПЧ, у которой ещё оставалось в запасе несколько допустимых случаев, ОТС списали на пробой изолированного стыка по соседнему (!) пути. И ШЧ не пострадала, и ПЧ при своих осталась. Какой тогда смысл от КАСАНТа, на разработку и поддержание которого затрачивается огромное количество ресурсов? Пару лет назад решили объединять ШЧ и ПЧ — получились ИЧ, дистанции инфрастуктуры. Если это сделано лишь для того, чтобы исключить спихивание КАСАНТов, то сомневаемся, что овчинка стоит выделки.

Наши читатели, имеющие опыт путешествий по ж/д, помнят рельсы, уложенные рядом с путями на брусьях в несколько рядов. Это покилометровый запас. Предназначен для оперативной замены выявленного остродефектного рельса (ОДР). Больше пассажир этого запаса не увидит, за исключением разве что отдалённых длинных перегонов. Всё ради ублажения его взора (по словам авторов идеи). В случае обнаружения ОДР рельс на замену снимается с бокового станционного пути, потому что новых либо нет, либо они очень далеко на базе ПЧ.

Переход на участковую систему, от которого ожидали чуть ли не революции в путевом хозяйстве, оказался лишь сокращением. Как штата, так и материалов. Соответственно, и затрат на содержание.

Питерские путейцы с ужасом вспоминают ЧМ-2018 по футболу.

А что же сами путейцы? Жизнь их нелегка и зачастую тяжелее будней других железнодорожников. Формально все они работают по пятидневке. Фактически — свои коррективы вносит снегоборьба, тут вводится сменный график, он же суммированный учёт рабочего времени. Сбивается обычный график и в период «окон» — перерывов в движении поездов для выполнения путевых работ, которые на участках с высокой интенсивностью могут предоставляться лишь ночью. Как-то начальник одной скоростной ПЧ посетовал: на «окна» ему приходится брать людей взаймы с другой дистанции. Придут «окна» в ту дистанцию — придёт и время отдавать «долги».

Один из самых страшных ужасов путейца — окос травы. Ещё несколько лет назад трава выше человеческого роста вдоль пути никого не смущала. Теперь же за колосочек, появившийся в междупутье, можно получить нагоняй. Перед каждым объездом начальства — окос. Людей на него забирают повально, даже зимой, если вдруг из-под снега покажется старая трава. Питерские путейцы с ужасом вспоминают ЧМ-2018 по футболу и с не меньшим ужасом ожидали ЧЕ-2020, перенесённый из-за пандемии коронавируса.

В Питере сборная России должна была принимать Финляндию, населённость поездов «Аллегро» могла приблизиться к ста процентам. Представили страшные сны начальников Зеленогорской и Выборгской ПЧ? В этой связи наш собеседник вспомнил смешной случай. Одна из пассажирок пригородного сообщения пожаловалась руководству вокзала на окос беленьких цветочков-лютиков на станции: мол, зачем вы такую красоту трогаете?

Если повезёт и неподалёку от места производства работ окажется переезд с дежурным работником, то перевести дух можно там.

Всё рабочее время путейца — на свежем воздухе. Только при околоточной системе существовали рабочие отделения, расположенные, в том числе, и на перегонах. Сегодня — только в пределах станций. Душевые, раздевалки, комнаты приёма пищи — только там. Все они, мягко говоря, не самые свежие, но это лучше, чем ничего. На перегоне либо без обеда, либо костёр. Если повезёт и неподалёку от места производства работ окажется переезд с дежурным работником, то перевести дух можно там.

Если монтёр пути проявит желание, то вырасти он сможет до начальника дистанции. Имеющие техническое или высшее образование бригадирами становятся почти сразу же. Дальше необходимо не бояться брать на себя ответственность и уметь взаимодействовать с людьми. Быть одновременно и требовательным, и лояльным. Дальше — должность дорожного мастера, но открыта она лишь тем, у кого есть высшее образование.

Мастер — самая ответственная должность: на нём материальная ответственность за всю инфраструктуру участка, а главное — за жизнь и здоровье подчинённых. И, конечно же, за безопасность движения. Следующая ступень — начальник участка: от земли подальше, к начальству поближе, ну а там и до должности ПЧ недалеко. Вишенка на торте — путейцы от должности дорожного мастера и выше имеют ненормированный рабочий день. Ответить на телефонный звонок с последующим выездом нужно быть готовым в режиме 24/7/365. Личная жизнь, прощай.

Всё печально? И да, и нет. Потому что и рабочие, и инженерный корпус, и руководители вынуждены пахать «на износ», но запас чувства ответственности у путейцев ещё не выбит реформами и оптимизациями. Если где и случаются какие-то неприятности, то их причина точно не в разгильдяйстве. Пока ещё.

Транспортные новости российских мегаполисов и мировых столиц ищите в нашем новом разделе ГОРОД

Владимир Максимов